Проверяй меня перронами и съемными квартирами,

Безденежьем, упадком сил, попыткой эпатировать,

А Я пытаюсь экспортировать злобу в сатиру,

Инициативу подхватив, хочешь эксплуатировать,

Того кто стал для тебя экс. В твоей френдзоне вечно,

Что не день, так новый мальчик в кепочке венком увенчанный.

Очередной тебе мурчит на ухо, че-то лечит, весь на Burberry,

Но все равно какой-то одноклетчатый…

И это вряд ли треп за бренды с альбиона родом,

Тусклое кольцо на безымянном как у Фродо,

Рокот грома слушать в комнате пустой, поверь, получше рока.

Верить дурам, что тебе добавят по наросту к рогу.

Тут короста между ребер гробит, Мой космос — здорова!

Мы поржем с любовных треугольников, что стали ромбами,

Не заметив кто-то кол игольный это сердце робко,

Снова хочет взять контроль над тем, что в черепной коробке.

Какими разойтись тропами, не важно, 

Они сведут нас с тобой, пойми.

Жизнь — то ли рулетка, то ли лото, скажи,

Важен ли тебе сектор, В ладони ладонь…

Это радикальная любовь, радикальней некуда,

Тут нету лиц, в сердце столицы мы серые некто,

Нервно и пассивно, мы мерзнем вновь, как в Новосибе негры,

Вновь без сил и немо моросит дождиком сивым небо.

Красива небыль на страницах на книг, 

Реальность тащит за руки 

В хрущевки к пресмыкающимся зомбо-ящикам, 

В нас целятся взгляды немигающие 

Как у ящеров, из недр темных нор смердящих. 

Вэлком в настоящее, Такое грязно-серое,

Во всей красе и так вот, я опять вернусь к твоей двери

Как Одиссей в Итаку. Если нет, то эпитафию спаяй из всех метафор,

Ну, а эта песня пусть послужит в роли кинотафа мне. 

И тут базара нет, я нем и глух к малоимущим,

Ведь до райской кущи путь, вопрос меня малоебущий,

Мне бы лишь твоя рука в моей руке — Пустяк ведь сущий,

Ведь важней всего эти два сердца гулко в ребра бьющие.