3. АФРИКАНСКИЙ ДЖАЙВ

— Я летаю, как бабочка, жалю как пчела,
Нет такого motherfucker`a, который может читать рэп как я (I float like a butterfly, sting like a bee, There ain`t no motherfucker than can rap like me) 
«CC Crew Rap» CC Crew
(Golden Flamingo Records)

В 1964 году белый мир с трудом нашел в себе силы признать молодого черного боксера по имени Кассиус Клей. Билл МакДональд, промоутер его первого выступления против чемпиона мира в тяжелом весе Сонни Листона, и тренер Энджело Данди, никак не могли оценить его причины для ассоциаций с Элайджей Моххамедом и Мальколмом Иксом. Принадлежность к Нации Ислама была плохой новостью в управляемом белыми мире бокса. Не принадлежавшие к лагерю Клея люди были мистифицированы его кажущимся истеричным поведением и его рэп-поэзией, яростными рифмами, предсказывавшими падение его оппонентов: «Сонни Листон велик/но он упадет в восьмом раунде». («Sonny Liston is great\But he`ll fall in eight»)
У неудачливого Листона были свои соображения насчет всего происходящего. Бывший хулиган, он очень хорошо понимал, что Клей (на тот момент тайно известный как Кассиус Икс, и ставший позже известным всему миру под именем Мохаммеда Али), вместе со своим личным шаманом Дрю Бандини Фэстблэком Брауном, был вовлечен в кампанию, целью которой было привести его к поражению еще до первого гонга. Али был готов провести кампанию у дома Листона и напомнить его респектабельным белым соседям о богатом прошлом в черном гетто их нового резидента. История показывает, что Али дважды унизил Листона. Поклонники бокса с белым цветом лица были бы менее озадачены поркой устрашающего монстра молодым наглецом, если бы хоть  что-нибудь знали о черной уличной культуре. 
  История выступления Али против Листона напоминает негритянскую повествовательную поэму – «Signifying  Monkey» («Дерзкая Обезьяна»). Обезьяна, это трикстер *(*хохмач – прим.ред.), которая насмехается над львом невзирая на его размеры и силу, и берет над ним верх при помощи вербальных способностей:

Какое-то время ничего не двигалось
И Обезьяна решила начать свою игру
Это был солнечный день
И Обезьяна сказала Льву:
«Вниз по дороге живет огромный, жирный motherfucker»
Она сказала: «Знаешь, что он сказал о твоей любимой матери?
Сказал, что любой может поиметь ее за десятицентовую кружку пива».

There hadn`t been no shift for quite a bit
So the Monkey thought he`d start some of his signifying shit
It was one bright summer day
The monkey told the Lion, «There`s a big burly motherfucker livin` down your way”
He said, «You know your mother that you love so dear?
Said anybody can have her for ten-cent glass a beer.”

Такого рода повествовательные поэмы называются тостами (toasts). Это рифмованные истории, часто длинные, которые рассказываются в основном в мужском коллективе. Жестокие, грубые, оскорбительные, неприличные, женоненавистнические, ими пользовались многие десятилетия в ситуациях вынужденной скуки, будь то тюрьма, армия или уличная жизнь. Брюс Джексон, долго изучавший тосты и тюремные песни, писал:
В окружных тюрьмах много свободного времени, и его надо как-то убивать, при этом большинство осужденных в этих тюрьмах черные бедняки (люди, не имеющие денег, чтобы заплатить залог поручителю  или вынужденные сидеть только потому что у них нет денег оплатить штраф).
   Тосты, как большинство народных устных традиций, были абсорбированы коммерческой    индустрией развлечений, хотя и в цензурированной форме. «Stackolee», фигура плохого человека, известная по многим блюзам и балладам, исполняемым как черными, так и белыми музыкантами, была возрождена Ллойдом Прайсом в 1958 году как «Stagger Lee» *(*слушай песню в исполнении Ника Кейва на альбоме Murder Ballads – прим.ред.) для возглавившего чарты хита, и позже, в 1963 году был еще раз оживлен The Isley Brothers. Год спустя, Руфус Томас, замечательный человек, чья карьера началась еще в эпоху медицинских шоу, выпустил песню с названием «Jump Back» на лейбле Stax. Несмотря на типичный для того времени блюз-соул звучание- быстрый темп и сырость, с резкими взрывами саксофона и гитары — сама песня была родом из шоу менестрелей девятнадцатого столетия; детская считалочка для игры со скакалкой, «Mary Mack», цитируемая Гарольдом Корлендером в его книге «Негртянская Фолк-Музыка», содержит практически те же слова:
I went to the river, river, river,
And I couldn`t get across, across, across,
And I paid five dollars, dollars, dollars,
For the old grey horse, horse, horse
(Я пришел к реке, реке, реке
И не мог ее перейти, перейти, перейти,
И я заплатил пять долларов, долларов, долларов,
За старую серую лошадь, лошадь, лошадь)

   Томас использовал другой куплет из «Мэри Мэк» для песни «Walking the Dog» *(*слушай эту песню времен расцвета модов шестидесятых в исполнении Zoot`s Money Big Roll Band на сборнике «The Mod Scene» — прим.ред.), еще одного возрождения, на этот раз танца, бывшего в моде в начале 20-го века. Хотя части «Jump Back» были так же были соединены в целое как рабочая песня, впервые они были прославлены Томасом Райсом, белым танцором, выступавшим с выкрашенным черной краской лицом и чье сценическое имя было Дадди «Джим Кроу» Райс. Легенда гласит, что Райсу крупно повезло, когда он увидел черного раба, названного по имени своего хозяина, Джим Кроу, поющего песню и танцующего, в чем Райс увидел огромный сценический потенциал. Он украл идею, добавил несколько куплетов, и к концу 1820 года стал безумно популярен, причем не только в Америке, но и в Британии и Ирландии. 
  Переиздание Руфусом Томасом  песни «Jump Jim Crow» было поэтической справедливостью. Работающий чечеточником, скат-певцом и шоуменом вместе с Rabbit Foot Minstrels в 1930-х, он ощущал на себе все эффекты расизма как на сцене, так и вне ее. 
    Для песни «Jody`s Got Your Girl And Gone» Джонни Тейлор (певец, который как и Руфус Томас записывался на Stax) возродил Джоди, персонажа, так же известного как Джо Жернов (Joe the Grinder). Поступки Джоди, воспеваемые или рассказываемые в тюрьме и армии, символизировали страх перед тем, что кто-то может увести оставленную дома возлюбленную. Хотя разговорный тост упал в популярности, песенная версия истории — часто о возвращающемся домой с войны Джи Ай Джо, который находит Джоди в постели с его женой — все еще распевалась в армейских лагерях в 1970-х, и переработка песни Джонни Тейлором является свидетельством ее долгой жизни. 
   Перекрестный разговор между популярным дивертисментом, черпающим идеи в фольклоре, и полузабытыми традициями, приспосабливаемыми к современным стилям, может сделать невозможным точное определение их происхождения. Тост, записанный Брюсом Джексоном на техасской тюремной ферме Wynne Prison Farm в 1966 году – «Ups On the Farm» — и по словам Джексона являвшийся «единственным тостом, который экспрессивно выражает проблемы черных и белых», на самом деле входил в репертуар дуэта Баттербинс и Сюзи. Баттербинс и Сюзи были семейным комедийным, танцевально-вокальным актом, записи которых издавались сорок лет, с 1922 по 1962 г.г, и которые сформировали часть почтенной традиции комедийных команд, добившихся признания в  черных водевильных кругах Букинговой Ассоциации Владельцев Театров (TOBA(Theater Owner`s Booking Association)). Образованный позднее дуэт Моук и Поук (Moke and Poke), по словам Маршалла и Джин Стернс из Jazz Dance «подавал свои диалоги посредством модных рифм. «Мы Моук и Поук и это не шутка, это все, что она написала, карандаш сломался».(We`re Moke and Poke, it ain`t no joke, that`s all she wrote, the pencil broke)
 Jazz Dance так же отмечает то, как комедийные танцевальные коллективы развили бритвенно-острый сатирический юмор, направленный на черную аудиторию:
Одним из источников, вероятно, являлась песня намеков (где субъект платит певцу, чтобы тот не пел о нем), получившая новое толкование в Вест-Индии, как политическое калипсо, в Новом Орлеане, как «дерзкая» *(*вызывающая – еще один вариант – прим.ред.) песня, а на Юге, в основном, как «дюжины».
    Хотя, в некоторой степени, происхождение этого богатого материала можно проследить до Библии или британских народных песен, корнями оно все же уходит в Западную Африку. В своей книге «Устная Литература в Африке», Рут Финнеган описывает, как поэзия и музыка могут быть социальным оружием:
Пасквили не только используются среди групп, но и могут быть средствами общения и выражения неприязни между враждующими индивидуумами. Например, мы слышим оскорбительные поэмы Галла у племени йоруба, когда две женщины ссорятся, то иногда они выплескивают свою враждебность, распевая песни друг о дружке, особенно в ситуациях вроде стирки белья, когда другие женщины могут их слышать. Оскорбительные песни, направленные против обычного человека также иногда впрямую используются как средства социального давления, вызывая волю общественного мнения.
В поясе саванны Западной Африки, такое социальное давление осуществляется кастой музыкантов, известных как гриоты. Гриот — это профессиональный певец, в прошлом часто ассоциировавшийся с какой-либо деревней, но теперь все более независимый «вольный стрелок», сочетающий в себе качества живого учебника истории и газеты с голосом и виртуозной игре на инструменте. Согласно книге Пола Оливера «Синкопы Саванны»: Несмотря на то, что он должен знать наизусть множество традиционных песен, он так же должен иметь способность импровизировать на тему происходящих событий, случайностей и событий дней прошедших. Его остроумие может быть уничтожающим, а знание местной истории — обширным. 
Несмотря на то, что они, в основном, известны как поющие хвалебные песни певцы, гриоты могут сочетать здравицы в честь богатого нанимателя со слухами и сатирой, или обернуть свой певческий опыт в атаку на власть имущих или жадных до денег. 
   Если посыл хип-хопа и протестующих рэпперов отчасти наследие гриотов саванны, то задиры Бронкса, хвастуны и злословы являются детьми  словесных игр черной Америки, известных как «дюжины» и  «дерзкие выражения».

<<Предыдущая часть | Следующая часть>>